Ситуация зеркальная той, которая возникла на нефтяном рынке к весне 2020 года. Тогда коллапс рынка был вызван заполняемостью нефтяных хранилищ, что вынуждало буквально сбрасывать контракты, невзирая на возникающий феномен «отрицательных цен». Сейчас та же история, только проблема, напротив, в дефиците газа в подземных хранилищах Европы.
Плюс накладывается (как всегда в таких случаях — крайне невовремя) идущий энергопереход в Китае, который привел к разбалансировке энергобаланса, что вынуждает Китай закупать избыточные объемы газа.
Проблема газового рынка известна — он свободный. Нет газового картеля, подобного ОПЕК, что с одной стороны, даже неплохо с точки зрения развития, но вот в кризисных ситуациях договариваться, в общем-то, не с кем. И этот кризис однозначно будет решен исключительно рыночными методами.
По сути, цена на газ в Европе уже стала привлекательной для продавцов, поэтому стоит ожидать, что рынок в скором будущем «застабилизируется». После чего европейцы будут заливать хранилища газом и поднимут минимальную планку заполняемости хранилищ, чтобы в будущем избежать повторения нынешней истории.
При этом европейцы решают непростую задачу, связанную с Газпромом. Чиновники Еврокомиссии второго эшелона прямо говорят о том, что во многом ситуация создана злонамеренными действиями Газпрома, поставляющего газ строго в оговоренных минимальных объемах и отказывающегося от поставок сверх этих объемов. На более высоком уровне никто ничего не говорит, но тут все прозрачно — разрыв отношений с Газпромом сейчас в любой форме только усугубит ситуацию. Не будь ее, Газпрому наверняка выписали бы какой-нибудь огромный штраф. Но не сейчас.
Однако нет ни малейших сомнений, что европейцы сделают выводы и ускорят минимизацию присутствия Газпрома и России в целом на своем рынке. И сделано это будет через корректировку стратегии энергоперехода: сейчас газ рассматривается в качестве основного балансирующего энергоресурса на период вывода «карбоновых» энергомощностей, но это же означает временное (примерно до 27-28 года) ежегодное увеличение потребления и спроса на газ. Что в свою очередь делает европейцев заложниками Газпрома, который очевидно используется в качестве политического инструмента.
Как именно Европа будет пересматривать программу энергоперехода — вопрос интересный и пока неясный. Хотя бы потому, что возможно, проще будет зарезервировать дополнительные средства на случай резких колебаний на рынке. Но то, что европейцы будут стараться отвязаться от России, особых сомнений не вызывает.
Это на самом деле плохо. Хотя бы потому, что когда путинский режим уйдет, то разрушенную им страну придется восстанавливать. И нефть, газ, сырье все равно придется продавать хотя бы для того, чтобы получить ресурс на восстановление уничтоженного путинским ворьем. Но если кремлевские нагадят и здесь, то проблемы «после Путина» будут еще серьезнее.