Зеленский внес в Раду законопроект, согласно которому имущество и активы госслужащих, полученные незаконным путем, подлежит конфискации. Соответственно, с привлечением их к уголовной ответственности.

В реальности сам по себе такой законопроект мало что дает. Реальная борьба с коррупцией на постсоветском пространстве - задача системная и многофакторная. Включающая в себя несколько этапов и использование на каждом этапе соответствующих им инструментов.

Нам тоже предстоит проходить этот путь, так как выстроенная при Путине уголовно-мафиозная система власти и управления не может быть реформирована, ее можно лишь демонтировать. На Украине ситуация похожая, так что механизмы тоже во многом будут близкими по содержанию.

Первый этап такой программы - безусловно, демонтаж сложившейся системы сквозного проникновения уголовной мафии в государственные структуры управления. Сам по себе демонтаж является одновременно и юридической, и политической задачей, а значит, неизбежно должен содержать чрезвычайные (или антикризисные) элементы и инструменты решения такой задачи.

Потребуется создание временной (с четко ограниченными по времени полномочиями) структуры, обладающей эксклюзивными правами и функционалом, включающими в себя и оперативно-розыскную деятельность, и следствие, и даже частично судебные полномочия. Возможно, даже элементы исполнительного производства. Это крайне неоднозначная задача, но с учетом того, что ее целью являтся разрушение криминальных связей госслужащих, неизбежная.

Такой структуре предстоит не только оборвать связи между криминалом и государством, но и подорвать финансовую основу такой связи. Это означает беспощадную борьбу с "общаками" преступных привластных группировок, выявление и ликвидацию "кошельков" и разнообразных подставных "хранителей" активов. У нас такого рода вещи также известны и используются повсеместно - достаточно вспомнить хранителя виолончелей, действующего в интересах высших должностных лиц государства. Можно вспомнить и странных посредников между бюджетом и крупнейшими госкорпорациями, которые перечисляют дивиденды не напрямую в бюджет, а через такие вот прокладки, в которые попадают триллионы рублей при том, что штатная численность персонала этих, с позволения сказать посредников, составляет буквально один-полтора десятка человек, их отчетность засекречена, проверкам они не подлежат. Понятно, что такого рода манипуляции могут происходить только с санкции высшего руководства и понятно, что его интерес здесь самый непосредственный. ("Газ - это бизнес президентов", - как сказал в свое время Кучма). И столь же очевидно, что если такого рода преступления творятся на самом верху, то вся остальная вертикаль живет точно так же. Неудивительно, что у полковников в квартирах изымают миллиарды. Сколько предстоит изъять у генералов и фельдмаршалов, даже сложно вообразить.

Логично, что подобного рода чрезвычайные структуры должны иметь полную автономию и колоссальные полномочия. И именно поэтому они должны быть временными, а основную работу по расчистке и демонтажу преступной системы такая структура должна выполнить буквально в два-три года. В противном случае она сама станет угрозой для устойчивости страны.

Впоследствии такая структура должна быть сохранена, но преобразована в инструмент, отсекающий криминал от системы госуправления и политического класса в целом. Наличие таких целевых установок потребует создания специальной политической ниши для подобной структуры, так как полностью в правовом пространстве она работать и выполнять свои функции не может.

И только после того, как основные задачи этих двух этапов будут решены, только после того, как будет создан (по сути, собран заново) новый политический класс, только после этого постепенно можно будет переводить борьбу с коррупцией в относительно правовое пространство, где место чрезвычайных мероприятий займут обычные юридические.

Задача масштабная, системная и невероятно интересная с точки зрения вызовов, которые будут стоять перед руководством страны, решившимся на слом криминального государства. В реальности сам по себе демонтаж мафиозных структур станет мощнейшим социальным лифтом для тысяч молодых людей, а это значит - потребуются структуры, обеспечивающие функционирование таких лифтов, выбраковку случайных или корыстных субъектов, решивших прорваться к кормушкам, продвижение тех, кто проявит себя. Структур, которые обеспечат этим лифтам бесперебойную работу в будущем. Это еще один комплекс программ и задач управления страной.

Естественно, что буквально сразу можно назвать и проблемы, с которыми столкнутся те, кто начнет на самом деле ликвидировать мафиозные стурктуры управления государством. Это и ожесточенная борьба, возможно даже вооруженная, преступных группировок с государством, покушающимся на их положение. Это и угроза распада страны, которая сегодня скреплена во многом криминальными интересами правящего сословия (эта угроза вполне весома и для Украины, и для России и, возможно, для большинства постсоветских государств). Ослабление криминальных группировок может вынудить их решать задачу развала страны для сохранения своего положения.

Уже поэтому любопытно - ограничится Зеленский одним законопроектом или введет в действие всю систему мер, которая будет способна решить поставленную задачу. Здесь нет и быть не может разовых точечных решений, системную проблему можно разрешить только системой и комплексом мер. Будут они - можно осторожно делать прогнозы на результат борьбы с коррупцией на Украине. Не будет их - можно смело забывать про эту самую борьбу ввиду бесперспективности ее имитации.