Буквально на днях было заявлено о начале переговоров Талибана и правительства, которое приветствовал и госсекретарь США Помпео. Целью переговоров является создание переходного правительства, а затем - и вхождение талибов в будущие структуры власти. Фоном для переговоров стали активные действия Талибана, который существенно сократил территорию под контролем правительства, а также сумел практически перерезать надвое провинции, находящиеся "под властями".
У Исламского государства, которое все активнее внедряется в Афганистан, есть ряд объективных проблем. Первая и главная пока проблема - у ИГИЛ практически нет базы социальной поддержки в среде пуштунского населения, традиционно важнейшего в афганском балансе. Узбекское и таджикское население пока выглядит более перспективным, так как в рядах ИГИЛ в Сирии и Ираке сражалось (и продолжают сражаться) немало выходцев из Средней Азии, и как раз из таджикской и узбекской среды. Однако Исламское государство работает и с пуштунскими шейхами - в первую очередь тех племен, которые в местной иерархии находятся в самом низу в силу своей малочисленности ввиду того, что владеют территориями с малым запасом ресурсов. У таких племен есть стимул для продвижения в иерархии, для захвата новых, более ресурсных территорий (ресурсом может быть земля, вода, важный перевал, тоннель или любая иная значимая инфраструктурная точка). Примерно так происходило и в Чечне, где горные тейпы, традиционно более бедные, чем равнинные, обеспечивали большую ресурсную людскую поддержку формированиям боевиков, а затем, после первой победы и Хасавьюрта, противоречия между боевиками носили четко выраженный характер между "слабыми" и "сильными". Путин сделал ставку на "равнинные" тейпы, усилив их ресурсом и дав возможность отбить притязания слабых, но гораздо более мотивированных и радикальных соседей. Понятно, все было несколько сложнее, но схема, пусть и грубо, работает именно так. Эта же схема показывает неустойчивость всей стратегии "умиротворения" Чечни - как только Москва прекратит выплачивать дань нынешнему руководству Чечни или попробует провести переконфигурацию, новая война неизбежна.
В Афганистане путинскую схему реализовать существенно сложнее. "Слабые" пушунские племена нуждаются в организационном ресурсе, который позволит им решить проблему перераспределения баланса. Для "сильных" пуштунских племен в этом случае встанет вопрос внешней подпитки для того, чтобы отбить притязания соседей. Однако даже если Талибан войдет в правительство или вообще станет властью, как до американского вторжения, у него может оказаться недостаточно возможностей, чтобы уравновесить организационный и идеологический ресурс Исламского государства. Способности руководства ИГИЛ к выстраиванию государственных структур управления на порядок выше, чем у талибов, которые управляют традиционной для Афганистана шурой - консенсусной, но очень инерционной системой власти. Такая система хороша для мирной и созидательной работы, гораздо хуже работает в экстремальной ситуации, совсем плохо - в войну. Бесконечность афганской войны как раз и связана с неспособностью традиционных афганских структур управления к современным жестким и быстрым военным решениям, постоянно сваливаясь в тягучую и во многом карнавальную войну.
ИГИЛ, в начале своего существования ничем не отличавшийся от этих во многом примитивных структур, после того, как был взят в крепкие руки управленцев Саддама Хусейна, получил мощный толчок в развитии. Оргресурс - важнейшая составляющая любой борьбы. Воюют не люди, воюют организационные структуры плюс наполняющий их ресурс. Тот, кто превосходит других в этом интегральном показателе, как правило, оказывается победителем. Вполне очевидный пример с Донбасским восстанием - что толку, что в ополчение еще в апреле 14 в Донецком ОГА записалось под 30 тысяч человек (а в Луганске - около 20 тысяч). Не было создано структуры, которая использовала бы этот потенциал - не только в военных целях, но и в "тылу". В итоге Стрелков слал из Славянска призывы к добровольцам, а в Донецке сидело "правительство", которое понятия не имело, как можно на подконтрольной территории провести мобилизационные мероприятия. Собственно, и Стрелков мыслил, не как министр обороны, а как командир Славянского ополчения. Итог - крах восстания, так и не сумевшего создать минимально дееспособные структуры управления. Вместо них это сделали пришедшие в августе "ихтамнеты" - но их структуры были заточены совсем на другое.
Исламскому государству в Афганистане, как ни странно, может даже быть выгодно прекращение войны между Талибаном и правительством. Став властью, талибы утратят главное - имидж защитника и борца с оккупантами и коллаборационистским правительством. Оставив эту делянку в безрадельное пользование Исламскому государству. А оно очень неплохо умеет справляться с такой ролью, даже в условиях, которые совершенно некомфортны поначалу для него. В том же Ираке ваххабитская идеология никогда не имела массовой поддержки, однако весьма грамотные и технологически выверенные, при этом абсолютно бесчеловечные действия ИГ спровоцировали местную власть развернуть самую настоящую войну с суннитским меньшинством, что в итоге качнуло его в сторону Исламского государства, совершенно не разделяя его идеологические установки. В июне 14 года всего 800 боевиков ИГ захватили Мосул, а через месяц к Багдаду подходило не менее 40 тысяч боевиков - рост численности отрядов ИГ был просто взрывным. Что привело к своим проблемам - ИГ попросту не справился с таким количеством, у него банально не хватило командного звена управления для него. Но это уже другая история.
В Афганистане ИГ ведет себя так же, как Талибан в начале девяностых: дав "Альянсу Семи" победить Наджибуллу, талибы выждали, пока внутри Альянса не начнется ожесточенная борьба, развал коалиционных соглашений и правительств, после чего Талибан одним рывком сбросил Альянс и захватил большую часть страны, став её властью. Сегодня ИГИЛ делает ровно то же самое - ждет, пока Талибан не войдет во власть, после чего неизбежные внутренние противоречия (желающих много, властных постов мало, кормовых угодий еще меньше) разорвут новую афганскую власть - вот тогда и можно будет ее менять. А пока ИГИЛ набирает ресурсную базу, завоевывает авторитет, готовится к выходу на сцену.
Пока наши не слишком умные пропагандисты и не более умные политики раскрашивают карты Сирии в красивые цвета и обсуждают, какую грандиозную победу принес России ее верховный главнокомандующий (несомненно, жизненно необходимую для нашей умирающей экономики), "побежденный" ИГИЛ не унывает и готовится к новым боям. И в Сирии, и в Ираке, а теперь еще - и практически вплотную к нашей территории, ведь постсоветская Средняя Азия - критический регион для безопасности всей России. Впрочем, где Кремль, а где безопасность России.
https://zen.yandex.ru/media/el_murid/afganistan-napadenie-na-prezidentskii-dvorec-5b7c1c149c7c7f00a8051b33?from=editor