Судя по секретности и закрытости всей информации, часть условий Катар все-таки принял. Вопрос - каких именно.
Для саудитов главным вопросом, безусловно, является существенное сокращение отношений Катара с Ираном. Это принципиальный момент. Катар обладает мощным финансовым ресурсом, который крайне необходим Ирану, до сих пор не восстановившемуся после санкций и ведущим изнурительную войну в Сирии и Ираке, которая по осторожным оценкам, стоит ему не менее 7-10 млрд долларов ежегодно. Менее оптимистичные оценки говорят и о 20 млрд, хотя это уже не очень похоже на правду.
Для Катара отношения с Ираном важны с точки зрения вхождения в газовый трубопроводный проект - катарские руководители газовой отрасли давно задумывались о диверсификации методов поставки газа: являясь крупнейшим поставщиком СПГ, Катар стал заложником спотового механизма ценообразования, серьезо зависящего от текущей коньюнктуры.
Кроме того, экстенсивное наращивание мощностей газовых танкеров тоже имеет свои пределы, и Катар столкнулся с проблемой, что наращивание объемов перевозки с каждым вводом нового танкера увеличивает доход все в меньших пропорциях. Трубопроводные поставки обладают своими особенностями - как плюсами, так и минусами, но обладая обоими способами транспортировки, можно более уверенно и предсказуемо выстраивать стратегию добычи и экспорта. Собственно, с этим и был связан проект сепаратного катарского трубопровода, против которого выступил и Иран, и Россия - Катар, единолично владеющий двумя инфраструктурами поставок, превращался в самого мощного игрока на газовом рынке.
Провал идеи сепаратного газопровода вынудил Катар рассматривать идею консорциума с Ираном, а после провала Южного потока - и с Россией. Политически время для налаживания отношений с Ираном и Россией было вполне благоприятным - администрация Обамы готовилась к проведению Арабской весны 2.0, целью которой было разрушение (или серьезное ослабление) Саудовской Аравии и повторение захвата Египта, для чего и была сделана ставка на Иран, с которого сняли "калечащие" санкции. Участие России в консорциуме вызывало субъективную неприязнь Обамы, но в целом отвечало планам его команды, поэтому военная операция Путина в Сирии, прикрывающая "Поток", была воспринята нейтрально.
Сейчас планы США резко изменились, и решено возвращаться к прежней концепции, в которой Иран должен быть изолирован, Саудовская Аравия снова должна стать центральным сюзником США в регионе. Для разрушения прежней ситуации из нее нужно вынуть несколько краеугольных камней - и Катар таковым как раз является. Разрушение его связей с Ираном приведет к ухудшению позиций Тегерана и вынудит его либо идти ва-банк, либо существенно трансформировать все свои проекты.
Кроме того, выход Катара из консорциума "Турецкого потока" может существенно ухудшить его перспективы - для полноценной загрузки четырех линий газопровода в Европу требуется газ, иначе проект повторит печальную судьбу Набукко, который нечем оказалось наполнить. Политически никто из региональных газовых производителей (Туркмения, Казахстан) не рискнет связываться с проектом "Потока", учитывая крайне негативное отношение к нему США. Отсутствие катарского газа и создание серьезных препятствий для иранского превратит "Поток" из транзитного европейского проекта в тупиковый российско-турецкий мощнстью в одну "нитку", на чем его значение обнулится.
Здесь интерес Саудвской Аравии и Трампа и в экономике, и в политике совпадают. В политике - практически до деталей.
Собственно, отсюда и ультиматум Катару. За рядом мало что значащих требований (скажем, об Аль-Джазире - хотя телеканал тоже очень серьезный ресурс ат-Тани, и его закрытие станет для региональных противников Катара серьезной победой) главное требование остается прежним - сокращение связей с Ираном до минимума.
Что именно ответил Катар - пока неясно, но скрывать его содержание долго не получится.