Асад не имеет ресурсов на ведение войны - это медицинский факт. Недавно заместитель министра обороны России по тылу сообщил о том, что за год войны в Сирию переброшено 0,7 млн тонн грузов "для обеспечения российской группировки". Понятно, что значительная часть этих грузов предназначается сирийской армии - другого способа вести войну у нее уже нет. Но и мы не в состоянии увеличить свой контингент - это потребует наращивания поставок, возможностей которого или нет, или они близки к исчерпанию.
При этом военный перелом возможен лишь при кратном (а возможно, и на порядок) увеличении численности нашего контингента. Как показали события в Пальмире, сирийская армия не способна воевать в принципе - есть отдельные боеспособные подразделения, но в целом как институт, сирийская армия прекратила свое существование. Собственно, пафосное наступление в Алеппо (равно как и не менее пафосное взятие Пальмиры) ведут не сирийцы, а иностранные наемники. Сирийцы в основном демонстрируют свое умение позировать в красивых позах перед корреспондентами.
Вводить дополнительные силы Рссия не может - не столько из-за общественного мнения (у феодальной деспотии в этом смысле есть свои преимущества - можно делать все явочным порядком, никому ничего не объясняя и не беспокоясь за реакцию), сколько из-за невозможности снабжать такую группировку.
В общем-то, это все заметно уже давно - война практически сразу перешла в затяжную фазу, и ни о каком молниеносном исполнении любых операций речи не идет в принципе. А значит - военная победа либо недостижима, либо потребует гигантской затраты ресурсов и опустынивания самой Сирии, что в свою очередь потребует затем не менее гигантских расходов на ее восстановление. Такое положение можно кратко назвать одной фразой - стратегический тупик.
Выход из тупика, без сомнения, есть. Но он лежит в политическом поле. Опять же - до сих пор неизвестны мотивы, которыми руководствуется Кремль в этой войне. По всей видимости, если брать всю предыдущую политику по отношению к Сирии, ни о каком восстановлении ее суверенитета речь никогда не шла, наше участие в этой войне имеет совсем иные расчеты и цели. Корпоративные, групповые, личные, шкурные - какие угодно, только не национальные интересы России и Сирии. При таком подходе крайне сложно говорить о рациональной политике и рациональных шагах по выходу из кризиса.
Тем не менее, они есть. Сирия должна быть федерализована. А это означает лишь то, что необходимо признать сложившееся положение вещей - Сирия необратимо деградировала, и теперь ее нужно рассматривать не как единое государство, а лишь как территорию проживания этноконфессиональных групп. Россия может (да в общем-то, и должна) взять на себя ответственность за территорию проживания меньшинств - алавитов, христиан, друзов, армян. По факту это побережье и западная граница с Ливаном. Все боеспособные части Асада должны быть отведены на запад страны, там должна быть создана линия обороны и буферная зона отчуждения, остальные территории должны быть переданы под контроль и управление Турции, Саудовской Аравии, Ирану. Ответственность за курдов должны взять на себя Европа и США. Восточная Сирия по руслу Евфрата, очевидно, становится по факту зоной влияния Исламского государства.
Мы должны снять с себя ответственность за безопасность территорий восточнее буферной зоны отчуждения и наоборот - полностью очистить зону своей ответственности от всех вооруженных отрядов. возможно, с массовым выселением нелояльного населения на восток.
Речь идет о разделе Сирии и фиксировании этого раздела. Цель раздела - федерализация территории через ее переконфигурирование. После чего каждая федеральная территория должна будет с помощью спонсоров наводить порядок на своей территории и создавать собственные защищенные границы, и только после этого возможны переговоры между территориями. Видимо, появится необходимость создания отдельной "серой" зоны, контроль над которой будет осуществляться всеми спонсорами или ООН. Процесс займет десятилетия и боевые действия будут продолжаться - но по крайней мере, всё придет к более структурированному виду с понятными целями и задачами. Возможно, что спонсорам придется создать отдельный орган координации и управления.
Такой подход позволит перехватить инициативу и контроль над энтропийными процессами, хотя, понятно, потребует и больших затрат, и серьезных переговоров. Но нынешний формат и военного, и политического урегулирования тупиковый, а потому требует принципиально иных подходов.